Киномания - Страница 247

247

Обвиняемый, будучи приведен для пристрастного допроса поименованными лицами после нескольких недель строгого заключения, был тщательно обследован на предмет способности им понимать вопросы и отвечать на них. Суд единодушно признал его дееспособность, и он принес присягу, положив руку на Священное Писание, поклялся говорить правду, чистейшую, полнейшую и безыскусную касательно себя как главного преступника, так и других, равно живых и мертвых.

Вопрос монсеньора Фурнье: Каково происхождение бесовского изобретения, сделавшего твое преступное деяние известным во всей провинции?

На что Лизье по собственной своей воле и без принуждения дал следующий ответ.

Ответ: Это было в год рождения Эклармонд, моей младшей дочери, которой нынче исполнилось семь. Тогда Гийом Паниссоль, бальи наипочтеннейшего сеньора Беранже де Рокфора, владельца замка Фуа, вызвал меня для ремонта ветряной мельницы, которая стоит вместе с тремя другими на вершине холма, под которым располагается деревня Э-ле-Терм. Известно, что ветер на этой высоте необыкновенно силен и неустанно вращает мельничные жернова днем и ночью во все времена года, по каковой причине долина внизу с незапамятных времен известна как долина Эола. Сломавшаяся мельница была старейшей во владении и, насколько мне то известно, не раз ремонтировалась еще моим дедом лет за шестьдесят и десять до того. Это надежная мельница, но, будучи сработаны из ильма (это дерево в прежние времена часто использовалось в таких целях), ее махи были тяжелы и медленны и нередко останавливались. Осмотрев мельницу, я предложил заменить старые махи и относящиеся к ним внутренние части на восемь махов из березы, дерева более легкого. Согласовав это с бальи и обговорив цену, я начал работу, надеясь закончить ее до начала зимних дождей.

По семейному обычаю, сообщенному мне отцом, я сперва соорудил модель той мельницы, которую намеревался сделать в полном масштабе, чтобы убедиться, что равновесие не нарушено. Я сделал модель, и у меня получился превосходный небольшой образец высотой в два локтя. Когда я завершил ремонт мельницы, принадлежащей синьору, к полному удовлетворению бальи, то поступил, как уже делал это прежде, — отдал модель детям для игры. Но прежде чем сделать это, я в свободную минуту нарисовал на махах картинки — скачущая галопом лошадь со всадником, но на каждой из них ноги лошади находились в ином положении, словно животное и всадник двигаются по дороге. У меня, милостивые государи, не было другой цели — только позабавить детей. После этого я поставил модель на улице, где махи могли поймать ветер. К моему изумлению, я увидел, что происходит нечто необыкновенное. По мере того как ветер поворачивал махи и картинки мелькали перед моими глазами с большой скоростью, всадник и лошадь, нарисованные на вращающихся махах, словно бы и в самом деле двигались по дороге. А предметы, которые я разместил за ними (а это были дерево, камень, столб), словно бы оставались позади, будто я сам скакал на этом коне. Так появилось мое изобретение, почтенные господа, всего лишь игрушка, изготовленная без каких-либо дурных намерений.

Вопрос монсеньора Фурнье: И что же последовало за этим?

Ответ: Только то, что я нарисовал ряд похожих картинок на других моделях, оставшихся от предыдущей работы. У одной из моделей было двенадцать махов — самое большое число, какое мне удавалось закрепить на оси, потому что мельница не может выдержать больше определенного веса и силы вращения, если вы хотите использовать ее для измельчения зерна. Но поскольку теперь я ставил перед собой цель соорудить забаву для детей, я решил прикрепить еще больше махов к оси — легких и узких, но достаточно больших, чтобы можно было поместить картинку. Потом я стал забавляться, выбирая несколько разных видов картинок, как, например, двух падающих клоунов, погоню лисы за курицей, поединок двух бойцов на мечах. С каждой новой попыткой такого рода я изучал сотворенную мной обманку для глаз и вскоре нашел наилучшую скорость вращения для махов.

Вопрос монсеньора Ладюри: И какова же была эта скорость?

Ответ: Если махи крутятся так, что две дюжины картинок проходят перед вами за время, потребное для падения капли воды с высоты шести ладоней, то глаз видит, так сказать, непрерывное движение.

Вопрос монсеньора Ладюри: И ты смог произвести такие сложные расчеты?

Ответ: Мне потребовалось немало терпения, ваше преосвященство.

Вопрос монсеньора Ладюри: Неужели ты не понимал, что греховно разделять время нашего Господа на столь малые отрезки, что обманывается даже глаз?

Ответ: Я был так увлечен поиском способов улучшить видимость движения, что даже не подумал об этом.

Вопрос монсеньора Ладюри: И что же это были за способы?

Ответ: Поскольку ветер не вызовешь по желанию и не будешь им управлять по собственной воле, я приспособил педаль и привод вроде тех, что используются в ручном ткацком станке, и так научился придавать махам нужную скорость вращения нажатием ноги. И еще я обнаружил, что можно точнее направлять взгляд на то, что он должен увидеть, если поместить перед махами кусок кожи и прорезать в нем окно. Тогда можно смотреть только на это окошко и не видеть ничего другого, кроме смены картинок позади него. Обман зрения получается более полным. К тому же теперь я понял, что нет нужды устанавливать махи на модели мельницы, можно просто соорудить колесо, которое будет вращаться на центральной оси.

247